Мода на протяжении 4 тысячелетий, как менялась мода, история моды, стили одежды Опции

[ИлЛюзия]

БИДЕРМЕЙЕР И РОМАНТИЗМ (1820 - 1840)

Теперь мы попадаем в эпоху, когда наступает "распад стилей". Все чаще наблюдается возврат к различным историческим эпохам, это касается прежде всего архитектуры. И мода охотно приспосабливается ко всем этим переменам. Еще в большей степени мода попадает под влияние наступающей индустриализации, хотя в этом плане перемены происходят очень медленно. Мода становится достоянием более широких кругов общества, она приобретает мещанский характер. Но и сейчас, и в дальнейшем моду диктуют Франция и Англия. Мужской костюм становится все более сдержанным. Однако фрак по-прежнему сохраняет своё господствующее положение. Он сшит строго в талию. К нему полагаются длинные брюки, незаменимый цилиндр, жилет, продолжающий оставаться цветным, из шелка и бархата, и галстук, завязыванию которого теперь уделяется еще большее внимание. Верхняя одежда, пальто, шьется по фигуре и становится повседневной частью мужского туалета, который носят не только мужчины старшего возраста, но и молодые люди. В связи с тем, что фрак остается каждодневной и в то же время выходной одеждой, в мужском костюме появляются новые комбинации. Основной характер одежды для всех остается одинаковый. Наблюдаются лишь небольшие изменения в длине и ширине брюк, в форме лацканов и в величине выреза фрака на груди, в посадке и ширине рукавов. Модные брюки очень длинные, внизу спереди они вырезаны дугообразно, чтобы не морщились на ботинке. При этом эти брюки сравнительно узкие, так что на изображениях в журналах мод того времени они несколько напоминают современные спортивные брюки со штрипками. В отличие от требований дэнди не допускать ярких красок в костюме, теперь в костюм возвращается еще одна пестрая деталь. Брюки бывают по большей части светлые или белые, но жилетка - пестрая, в основном из цветастой или клетчатой ткани, и к этому сюртук коричневого, зеленого или серого цвета. Подкладка соответствовала общему характеру одежды. Были очень модны клетчатые ткани, и это касалось не только мужской, но и женской одежды. Но в целом мужской костюм тяготел к умеренно ярким, скорее - к темным тонам. Единственно броскими частями мужского туалета становятся воротник и манжеты; воротник увеличивается и поднимается вверх, он очень жесткий, манжеты изменились, теперь они длиннее рукавов сюртука. И только в конце этого периода воротник принимает форму, к которой мы привыкли теперь; он "перемещается" и под него спереди подкладывается завязанный галстук. Этот галстук уже и его краски не очень выразительны: днем носится черный, вечером - белый галстук. Сложно завязанные платки встречаются теперь редко и свидетельствуют о консерватизме их обладателя. Для романтиков характерен черный галстук, который свободно завязан.
Усы, борода и бакенбарды не пользуются никакой популярностью, в крайнем случае носят маленькие усики над верхней губой - мушки, а позже - и маленькую бородку, большие же усы и бороду носят лишь те, кто намеренно выступает против условностей. Было неслыханным делом, чтобы мужчина, занимающий должность в солидном учреждении, носил бороду и усы.
Укладка волос и далее продолжает оставаться такой же, только теперь волосы более сильно завиты. Новым модным головным убором становится мягкая фетровая шляпа, но и её сначала носили из стремления избежать традиционных правил. Однако цилиндр как классический головной убор продолжает оставаться в моде, до некоторой степени меняется только его высота. Появился также складной цилиндр (клак), который носят скорее как символ - подмышкой. На ногах носили полуботинки и высокие сапоги; новинкой являются перка - гладкие ботинки без шнурков.
Снова в большой моде сюртуки, как уже ставшие классическими рединготы и каррики, так и новые - бурнусы и полонэ (burnus и polonaise). Самым большим криком моды стали т. н. твиды (tweed) - прямой или слегка приталенный сюртук из легкой шерстянной ткани, застегнутый у горла; твид становится основой современной стандартной одежды. Женское платье подверглось гораздо большим переменам, нежели мужской костюм. Прежде всего изменился весь силуэт: лиф притален, юбка несколько укорачивается, линия талии опускается ниже. Свое естественное положение линия талии опять займет около 1820 года. В качестве нового элемента одежды появляется блуза, которая привела к большому разнообразию внешнего облика женщин. Для подчеркивания талии снова требуются корсеты. Чтобы оптическое впечатление тонкой талии было еще большим, расширились рукава, которым из-за этого затем были даны такие характерные названия, как "ветчиннообразные", "пагодообразные", "бараний окорок" и т. д. Они бывали так велики, что их соответствующий "вздутый вид" необходимо было поддерживать китовым усом. Сначала рукав расширяется от плеча до локтя, а потом - от локтя к запястью, И декольте увеличивается, глубоко обнажая при этом и плечи. Сильно открытая шея позволяет "выделить" голову, и тогда опять стали применять сложные прически. Они бывали весьма искусны, часто напоминая, например, декоративную архитектуру. Волосы, или завитые по бокам, или заплетенные в косы, спускаются на виски, а остальные высоко начесываются в виде причудливых форм. Прически украшаются различными дополнениями в виде лент, искусственных или живых цветов, кружев и бантиков.
Снова очень увлекаются драгоценностями; большой популярностью пользовались изделия из жемчуга, ожерелья, разнообразные цепочки (с медальонами и разными другими привесками), длинные серьги, броши, броские браслеты, а также диадемы, декоративные гребни и иголки и, наконец, дорогие украшения, которыми венчались сложные прически. Носили не только настоящие драгоценности; женщины довольствовались и искусственными. В это время в женской моде соперничали традиционный чепец и шляпа. Победила шляпа, ибо она, даже близкая по форме чепцу, должна была сохранять сложную прическу. Эта шляпа, так же, как и дамское платье с прической, буквально сплошь покрыта цветами, лентами и воланами. К вечернему туалету полагался традиционный тюрбан без всяких украшений. Но сложная прическа, различно украшенная, сама по себе уже составляла часть вечернего туалета и ничем больше не прикрывалась. Новый силуэт исключает из дамского гардероба пальто. В зимний период пальто заменяется пальто-образными платьями из толстых шерстяных тканей, конечно, без декольте. Поверх платья одевали только широкие пелерины или все еще популярные шали, а также большие квадратные платки либо меховые боа. Как на модный элемент обращают теперь внимание и на ботинок, ибо немного сократилась длина юбки, и он стал виден. Еще продолжают носить плоские, низкие туфли, но уже появляется дамская обувь по щиколотку, шнурованная, на более высоком каблуке и с тупым носком. Туфли делаются не только из кожи, но и из шелковых тканей. Меньше находят применение чулки, они по большей части белые, но иногда бывают и светло-пастельных тонов.
Неумеренно широкие рукава, впрочем весьма неудобные, были мишенью для многих острот и карикатур того времени. В тридцатых годах эти рукава становятся уже, более прилегающими, так же, как и более узким становится лиф без декольте. Юбка несколько удлиняется, она собирается в многочисленные складки и украшена множеством воланов. Но, как только юбка начинает крепиться на обручах, мягкие складки исчезают. Большое внимание уделяется белоснежному белью, которое становится неотделимой частью дамского туалета. В конце эпохи тяжелые бархат и парча сменяются легкими тканями в цветочки. Но модны и ярко выраженные цвета. Сложно причесанные волосы изменяют свое положение. Замысловатое построение на голове перемещается на затылок, локоны становятся длиннее, вся прическа более органично сливается с формой головы.
В литературе о моде этот период называется романтизмом. Но романтику представляют только костюмы художников в больших городах и некоторые дополнения к ним, а также отдельные детали одежды. "Художники-романтики совершенно не хотели выглядеть, как нотариусы. Наоборот, они делали все возможное, чтобы отличаться от обывателей". Э. Девериа копировал богатых венецианцев XVI века. Нарсис Диаз и Теофиль Готье носили мягкие фетровые шляпы а ля Рубенс, плащи с бархатными воротниками, жакеты а ля ван Дейк. А тот, кто носил известную шляпу а ля Буридан, конечно, тоже относился к артистическому кругу. Бальзак во время работы одевался в рясу, Альфред де Мюссе носил дома красные кашемировые штаны и шелковый зеленый жупан, расшитый золотом. Жорж Санд одевалась, как Мюссе, но на голове у нее был вышитый чепец, напоминающий греческий головной убор, а на ногах - китайские домашние тапки. На портрете Делакруа 1838 года она изображена в светском платье; романтические черты моды того времени выражают только сильно опущенные плечи. Именно романтизмом в моде следует объяснить возобновление интереса к средневековым украшениям, который появился в Париже около 1830 года. Но это, конечно, второстепенный мотив, ибо как характер моды, так и характер новых героинь, в первую очередь, "являли собой романтический дух только внешне, а на самом деле во всех своих делах они проявляли холодный разум, аккуратность и педантизм торговок и лавочниц". В мужской моде также мало романтических элементов, военная форма с её галунами, а также чиновничий воротник, вышитый золотом, - вот цель, к которой стремятся тогдашние герои. В то время черная одежда была признаком понижения по службе, изоляции от общества, и в романах той эпохи всегда описывается, как одежда потрепанная и помятая. И только Бодлер возвысил её в ранг одежды "современного героя". Конечно, Бодлер является самым большим философом моды дэнди. Вопросами вкуса и элегантности очень интересовался и Бальзак, который считал, что только молодые парижане могли придать "щегольскую гармонию всем этим глупым пустякам". В своей "Теории красивой жизни", написанной в 1853 году, он даже наметил правила для всех, кто относится к высшему обществу по происхождению или хочет сравняться с ними по своему воспитанию либо умению одеваться. "Множество красок всегда указывает на плохой вкус. Умению носить платье надо учиться. Разорванный костюм - это несчастье, пятно на одежде - это грех. Только животное внешним прикрытием защищается, глупец с помощью одежды - разряжается, и только элегантный человек - одевается. Какая сорокалетняя женщина не признается, что умение одеваться - это серьезная наука? Наряд имеет мало общего с отдельными частями одежды, это способ ее ношения". И, действительно, переменам в жизни героя Стендаля Люсьена Левена способствовали пятна на локте, на шейном платке или воротнике. Эти пятна, как в прямом, так и в переносном смысле слова рассматриваются автором, как несчастье. Люсьен Левен, с одной стороны - страдает от любви, из-за отсутствия в его столетие героизма и благородства, отдуха торгашества, неискренности и притворного мужества и в то же время плачет от злости и ведет себя по-детски, когда испачкается сам или другие замарают его грязью. Его самой большой жертвой обществу было то, что он должен опуститься на колени "на грязный каменный пол костела в брюках белых как свежевыпавший снег". Платье этих героев носит романтичный характер только дома, где можно позволить себе изобилие красок и орнаментов. Люсьен, подобно Мюссе, носит "роскошный яркий жупан синего цвета, украшенный золотом, и теплые штаны из красного кашемира" В обществе же - охотнее всего "зеленый костюм с красными галунами и эполетами поручика". Цвет галунов важнее всего, ибо время войн миновало и "для формы теперь самое важное быть к лицу на балу". Кроме формы тогда же, конечно, носили "артистичные сюртуки, например, оливкого цвета с бархатными отворотами".

[ИлЛюзия]

ВТОРОЕ РОКОКО (1840 - 1870)

В 1829 году умирает портной Леруа. И в том же году в Париж приезжает никому неизвестный инженер Тимонье, изобретение которого - швейная машинка - изменит всю модную продукцию. Это был период, когда массовое производство одежды и специализированная торговля модными аксессуарами приобретают большой размах. В 1824 году в Париже появляется дом конфекции Ла Бель Жардиньер, в 1833 году Терно, бывший производитель кашемировых тканей, основывает конфекционное предприятие Ле Боном Ришар. В 1839 году была основана известная скорняцкая фирма Ревийон, а в 1842 году английская фирма Джона Редферна, дамского портного, который специализировался на пошиве английской одежды. Его заказчицей позже стала и королева Виктория. С этого времени в Англии стало известно слово кринолин (1829). Свой подлинный смысл кринолин приобретает только с 1850 года. Именно тогда он представляет собой присборенную куполообразную юбку, форма которой поддерживалась многочисленными нижними юбками. Не называя кринолина, его мастерски описал, например, Густав Флобер. "Воздушное платье... опадало по обе стороны сиденья сплошными складками и почти касалось земли". Или: "Её платье (это было летнее платье с четырьмя воланами, желтое, прилегающее в талии, с широкой юбкой) расстилалось вокруг неё по полу и когда она наклонилась, оно немного заколыхалось, легко лежащая ткань натянулась на её груди". Описание Флобером платья госпожи Бовари говорит о том, что материалом была легкая ткань. Действительно, в период между 1851-1856 годами, когда он писал "Госпожу Бовари", для летних кринолинов использовали муслин, тарлатан и др., после 1852 года платья стали шить из новых тканей, называемых ла газ кристал (la gaze cristal), сотканных из нитей двух различных цветов, тканных одновременно. Это были - переливчатые тафты, дамаск, парча, сатин, но прежде всего - шелк, особенно ценился лионский, который тогда приобрел новую славу и считался очень хорошим материалом для домашних, дорожных, дневных и вечерних платьев. До 1856 года под верхней юбкой носили еще шесть нижних юбок, по большей части ручной работы, весьма сложной. Изготовление их было делом трудным и требовало бесконечно много времени. Это было связано с тем, что усовершенствованные швейные машины начали применяться в парижских салонах, в лучшем случае, около 1850 года. Повсеместно же эти машины были в них заведены только в 1857 году. С 1859 года были введены искусственные кринолины, где эластичные стальные обручи - технически модернизированное воспоминание о бывшем райфроке с его обручами - как бы рессорами поддерживали более легкий современный материал. Эта перемена повлияла не только на внешнее очертание платья, но изменила и сам характер одежды. Юбка приобрела новое, неожиданное движение. Бывшие нижние юбки исчезли, а искусственный кринолин стал товаром, вырабатываемым машинами. (В литературе это внедрение современной техники в моду иногда связывают с вновь введенным использованием железных конструкций в архитектуре, например, при строительстве стеклянного дворца - экспозиционного здания на лондонской Всемирной выставке в 1851 году. Мы могли бы провести аналогию и с началом использования гнутого дерева в мебели, что также впервые демонстрировалось на той же выставке. Конечно, оба эти открытия, повлиявшие на развитие современной архитектуры и интерьера, можно только условно сравнить с переменчивой модой кринолинов, где стальные обручи исчезли так же быстро, как и возникли). Изобретение кринолинов иногда связывают с именем французской императрицы Евгении. Дескать, она ввела их во время своей беременности, что действительно имело место около 1855-1856 гг., но это только извечный анекдот, который при каждом изменении моды всегда кому-нибудь приписывают. Как только юбка расширилась до кринолина, сузились рукава лифа, которые в 40-х годах уже тесно облегали руку, а сам лиф стал дополняться широкой оборкой у ворота, называемой "берте".
Идеал скромной госпожи, доброй матери и хорошей хозяйки типа героинь Магдалены Реттиговой, достигаемый с помощью наряда с кринолином, является явно напускным, ибо в период второй империи он является, собственно, только заменителем дорого стоящей одежды рококо; чтобы быть к лицу, кринолин также шился из самой дорогой ткани. Творцом кринолина вообще, а в дальнейшем - и пропагандистом искусственных кринолинов, был англичанин Чарлз Фредерик Ворт, который в 1850 году покинул Лондон и в Париже стал сотрудничать со швейной фирмой Гаглэн. Тогда был создан первый концерн готовых пальто и шалей, тогда же начинается "революция" в торговле путем оптовой продажи модных изделий. Но, конечно, Ворт был не только гениальным торговцем. В гораздо большей степени его считают художником; весь его внешний облик, его костюм также свидетельствуют об этом. В бархатном "рембрантовском" берете сфотографировал его парижский фотограф Надар. Во время своих первых лет пребывания в Париже он рисует. Затем основывает собственное небольшое торговое предприятие и поселяется на тихой улице де ля Пэ, тогда совершенно неизвестной. Его жена помогает ему. Она посещает известных дам высшего парижского общества и знакомит их с эскизами своего мужа. Однажды она посетила и жену австрийского посла Паулину Меттерних, которая долго колебалась, прежде чем приступила к знакомству с эскизами Ворта, т. к. тогда он был совершенно неизвестен. Но эти эскизы ей понравились, и госпожа Ворт заключила сделку на весьма выгодных условиях. Меттерних заказывает себе у незнакомого английского портного два платья сразу, при условии, что они будут стоить не дороже 600 франков. Это был первый и последний случай, когда она заказала у Ворта дешевые платья. Её кринолин вызывает интерес императрицы. Менее чем за сутки Ворт стал великим портным. Он сумел разгадать тенденции своей эпохи и в сотрудничестве со своими знатными заказчицами создал моду кринолинов. Кринолин как бы сшит по мерке не только высокопоставленных заказчиц, но и всей эпохи. Это было мирное время после революции, и вплоть до 1865 года столетие как бы отдыхало. В это время не зарегистрировано ни одной войны; вся эта эпоха стремится опираться на традиции и обращается к прошлому. Кринолин предоставлял большие возможности для принятия "благородных" поз, что предписывалось церемониалом как при дворе королевы Виктории, так и при дворе императрицы Евгении; он позволял внешне соблюдать предписанную скромность. Кринолин "одолжил" у прошлого все знаки внешнего достоинства, своей шириной он определял меру дистанции, одновременно служа и пуританским целям. Кринолин соорудил как бы пьедестал для бюста и головы, оставляя своим носительницам возможность решить самим, каким легким прикосновением приподнять кринолин, каким движением раскачать его. Это была типичная мода второй империи, которая воспринималась, как символ господства женщин.
Чарлза Фредерика Ворта можно считать творцом моды второго рококо. Эта интерьерная мода лучше всего могла показать себя в вечерних бальных туалетах. Ворт создает костюмы для великолепных балов второй империи в равной степени блестяще как одинаковые а ля Лафонтен, так и индивидуальные: например, герцогиня Морни представляла утреннюю звезду, графиня Гастильони - чертика, графиня Ротшильд на балу была одета в фантастический костюм, сшитый из перьев. Из всего этого понятно, что производство шелка увеличивается; при этом отдельные фирмы конкурируют друг с другом. Императрица Евгения вместе с Вортом стремились возродить лионское шелковое производство, конкурируя с производством серебряного и золотого ламэ (1аme), которое в то время было очень модно.
Мода императорских и королевских дворов задавала, конечно, тон, а остальные подражали ей. На балы, выставки, ярмарки и даже на пляжи мелкая буржуазия готовилась чрезмерно тщательно, что было достойно более важных дел. (Эмма Бовари одевалась на бал под руководством своего парикмахера; она готовилась к каждому общественному событию, как будто шла сдавать важный экзамен.) В то время обычным транспортным средством были карета, дилижанс, фиакр, а для высокопоставленных лиц - поезд. Для посещения королевского дворца в Компьене гости ездили специальным поездом, к которому присоединялось несколько товарных вагонов, куда укладывали большие ящики с туалетами приглашенных дам. У императрицы Евгении, когда она поехала на торжественное открытие Суэцкого канала, было с собой 250 платьев; "скромная" королева Виктория, гардероб которой также обеспечивал Ворт, но инкогнито (его модели продавали королеве английские фирмы), меняла свои туалеты почти так же часто, как и императрица Евгения, только её наряды и материалы отличались друг от друга очень незначительно, и небольшую разницу в них могли заметить только специалисты, для широкой же публики - королева всегда ходит одинаково одетая.
Кринолины перестали носить сразу, а именно - перед 1867 годом. Его лебединой песней стал год Всемирной выставки в Париже. Таким образом, господство кринолина в моде можно ограничить периодом между двумя мировыми выставками, первой - лондонской 1851 года и второй - парижской 1867 года. Тем фактом, что он воскрешает моду первого рококо, но в "осовремененном" варианте - теперь вводится искусственный кринолин, изготовленный промышленностью, - кринолин наилучшим образом выражает характер своего столетия. Используя тесно прилегающий лиф и покатые плечи, он говорит о том, что по-прежнему придерживается романтизма. Подчеркивая только "бюст и голову, которые являются важнейшими частями тела, теперь, когда нагота несовременна", - как сказал французский критик Теофиль Готье, кринолин указывает на ложную стыдливость своей эпохи, которая "волновалась при виде высунутой ноги или тесно облегающей перчатки".

[ИлЛюзия]

МОДА В ПЕРИОД 1870 -1890

Мода этих двух десятилетий - это мода большого города. Фрак, который в предшествующий период еще одевали для улицы, теперь увидеть невозможно. В это время для выхода в город носят гепельц (Gehpelz), меховое пальто, и герок (Gehrock), сюртук. В основе своей мужская одежда с начала века почти не изменилась. Менялись только детали, скорее материалы, но не отделка и покрой. После 1875 года установился тот тип мужской одежды, каким мы его знаем сейчас, - брюки, жилет и пиджак, все из одного материала, из солидных английских тканей. В женской моде этого периода также закладывается основа современного дамского гардероба. Женская одежда стала приближаться к мужской: появился женский костюм, дорожное платье, плащ от дождя и пыльник, получившие в дальнейшем большое распространение. Но в то время как в Германии, в Средней Европе, а также в Америке в богатых кругах моден солидный женский силуэт барокко, т. е. в моде женщины "рубенсовского" типа, во Франции и в Англии предпочитают стройную линию, там моден тип стройной женщины. Разница между этими двумя направлениями как бы определялась двумя художественными течениями. В Средней Европе главенствовал австрийский художник Ганс Макарт, под влиянием которого во всех модных начинаниях царил "макартовский" стиль, который победил и на Всемирной выставке в Вене в 1873 году. Квартиры домов богатых предпринимателей были оборудованы тяжелой псевдоренессансной и псевдобарочной мебелью с темными картинами в резных рамах, окна закрывались тяжелыми плюшевыми занавесями. Искусственные пальмы, фальшивые доспехи и позолоченная посуда дополняли интерьер салонов буржуазии, которая большим вкусом не отличалась. И женская одежда также украшалась тяжелыми воланами, бархатом, вышивкой, тесьмой, искусственными цветами, пуговицами, а также различными драгоценностями.
В это же время в Англии зародилось новое движение в искусстве, которое освобождало моду и все с нею связанное от фальшивых исторических стилей. Во главе его стояли Джон Рескин, Уолтер Крейн и Уильям Моррис. Линия платья теперь подчеркивает стройность фигуры, во всем наблюдается стремление к возвышенной простоте. Основой нового течения является стиль прерафаэлитов, предшествующий модерну. Однако сама мода этого периода возникла во Франции. Именно там она нашла свое отображение, с одной стороны, в произведениях поэта Стефана Малларме, а, с другой, в картинах французских импрессионистов. Малларме был исключительным теоретиком женской моды; в 1874 году он основал выпуск нового модного журнала "Ла дерньер мод" (La derniere тоdе), сам его редактировал и сам же писал для него статьи (первый номер вышел 6 сентября а всего было издано, по всей вероятности, восемь номеров). Это был светский развлекательный журнал нового типа. Малларме умел видеть и чувствовать тенденции новой моды. Он следил за их развитием по витринам модных салонов, на больших свадьбах и маскарадных балах. Он говорил о моде, как импрессионист - искренно и благородно. Он никогда ни поучал, ни морализировал. В его подтексте всегда таилось какое-то очарование. И в целом ему удалось то же, что и импрессионистам: он придал моде и её аксессуарам повседневную праздничность. Подписчицы журнала были счастливы, что им и о них пишет поэт. Смысл всех перемен в моде этого периода выражают его следующие слова:
"О чем мы писали в одном из номеров нашего журнала ранней осенью? О том, что победит турнюр и исчезнут сборки. Это была основа наших предположений для любых перемен, до которых могла бы дойти мода зимой этого года. Шаг за шагом, иногда раньше, иногда позже, мы проследили это развитие моды либо даже опередили. Результатом этого является костюм коллан (соstuте соllaпt) - наряд, плотно облегающий фигуру, который победит и сделает из вас, милые дамы, стройных, возвышенных фей в стиле Жана Гужона. Да, долой сборки! Это значит, что должно исчезнуть все, что "торчит", увеличивая фигуру, в том числе и верхняя юбка, а одноцветный фартучек, несмотря на то, что он плотно прилегал к фигуре и был только скромно украшен внизу одним бантиком, уступил место поясам, также низко положенным и тесно стягивающим бока, их задачей будет "нести" переднюю часть платья.
А платья? Они будут украшены, но все известные украшения, рюшки, воланы и плиссе, будут красиво, со вкусом положены на юбке. В платье, избавленном от мелких украшений, удлиненный лиф спустится глубоко ниже пояса... Мы предсказываем большое будущее перьям, как естественным - петушиным, павлиньим и фазаньим, так и страусовым перьям, окрашенным в синий и розовый цвета; мы также придерживаемся того мнения (это наше предсказание отличается от остальных), что стеклянные и металлические украшения переживут ещё эту зиму".
Далее Малларме с восторгом описывает великолепный туалет признанной парижской королевы моды мадам Ратацци:
"Тесно облегающее, черное кружевное платье со шлейфом, причудливо усеянное стальной синевой сверкающих блестков. А кроме того - четыре ряда огромных бриллиантов, украшающих диадему, на темном фоне волос, почти погруженные в их роскошную черноту... Какое захватывающее зрелище, какой образ! Легче об этом мечтать, чем описывать, ибо эта красота потрясает и надолго вызывает очень сильные впечатления.
В общем мы не знаем другой эпохи, в которой бы тяжелые ткани - такие, как бархат и золотая либо серебряная парча, царили бы с таким великолепием. И только легкий, мягкий, светлый новый кашемир, из которого теперь шьют вечерние туалеты, еще идет с ними в ногу. И под этими сложными и в то же время простыми туалетами, больше, чем когда бы то ни было, нам является женщина так, как она создана, со всем очарованием её силуэта и прелестнейшими линиями своего тела (пока сзади широкий роскошный шлейф заключает в себе все складки широкой мягко струящейся ткани)". К метким замечаниям поэта можно добавить еще то, что в то время женская мода и её сулуэт были подвержены гораздо более быстрым переменам, чем до сих пор. Эти перемены сосредоточились прежде всего на юбке. Около 1867 года исчез "кринолиновый стиль", а в 1870 году уже появился первый турнюр. Но носят и юбки, называемые "полонезы", сзади высоко присборенные, - такие, какими их знало рококо.
Эти выходные платья оказывают влияние и на домашнюю одежду. В выходных и светских туалетах юбка продолжена до длинного шлейфа, украшенного воланами, сборками и лентами. Во второй половине 80-х годов мода турнюров достигает своего апогея. Материи для платьев комбинировались из разных видов отличных друг от друга цветов, а сами платья украшались чем дальше, тем богаче. Еще до 1880 года на короткий период изменилась модная линия: лиф спустился глубоко на бока, тесно облегая тело, и тем самым ограничивал движения. Насколько сократилась юбка спереди, настолько увеличился её шлейф сзади. Узкие рукава, опущенные плечи и высокие каблуки придавали тонкой женской фигуре какую-то тепличную хрупкость. И в профиль женская голова уменьшилась. Прическа поднялась выше и только несколько кудрей падало на лоб. Маленькие шляпки с перьями и зонтики от солнца заботливо прятали лицо от солнечных лучей. Эта мода нашла свое отражение в незабываемой картине Жоржа Сера ("Воскресенье после полудня на острове Гранд-Жатт"), где точно показан женский силуэт того времени; там же мы видим девичьи платья, мужскую одежду, рабочую и светскую, а также разные аксессуары, которые были характерны для того времени. Разумеется, в это время Сёра уже не работает в манере мерцающего импрессионизма, пуантелизма, на его стилизованной картине все как бы застыло, одеревянело. На этой картине можно видеть черты будущей эпохи. Поворот в моде снова наступил в 90-х годах. Езда на велосипеде становится светским увлечением и мужчин и женщин; вместе с этим исчезают и последние турнюры. Фасон костюмов упрощается и приспосабливается к новым требованиям.
Наиболее удобной спортивной одеждой становится костюм с рубашкой и галстуком, несмотря на то, что его рукава еще представляют отголосок моды эпохи бидермейера.

[ИлЛюзия]

МОДЕРН

Мода конца столетия полна новых тенденций, а также повторений моды времен минувших. В 1889 году третья французская республика отмечает столетний юбилей, в честь которого сооружается Эйфелева башня. Возможно, именно этот юбилей напомнил моде о бурных годах конца XVIII века. Снова поднимается волна стиля ампир (1892), снова модны кружева (1893), снова турецкий орнамент вдохновляет художников-модельеров. Как в архитектуре, так и в моде побеждают "функциональные" элементы.
Реформаторское движение за возрождение женского платья снова, как когда-то раньше, отвергает корсет, ратуя за плавные ниспадающие линии. Но если в начале века была притягательна мода греческой и римской античности, то в конце его - увлекаются культурой Крита и Японии. Место Геркуланума и Помпеи занимают вновь открытый Кносс и Мадам Баттерфляй. Все это, безусловно, не могло не отразиться на развитии моды. Веское слово сказали в этом плане и сотрудники "арт нуво". Они предложили модели для новых платьев прерафаэлитов, напоминающие скорее японские кимоно, нежели античные хитоны. В новом духе создаются не только дамские туалеты, но разнообразные диваны, которые до этого делались в стиле ампир, и различные осветительные приборы. В 1885-1889 годах Антонио Гауди создал экстравагантную кушетку- воспоминание о шезлонге мадам Рекамье. Луи Конфор Тиффани преобразует её канделябр, выполненный в античном духе, в современную стоячую лампу. А Генри ван де Велде и Альфред Морбюттер стремятся направить на истинный путь также и женскую моду. В 1902 году Ван де Велде сформулировал свои требования в виде трех правил, которых, по его мнению, должна придерживаться каждая женщина. Он рекомендует всем женщинам прежде всего найти свою индивидуальность в домашней одежде, а для выхода на улицу они должны более унифицировать свой костюм и уподобить его мужскому. Однако для различных торжественных случаев женщины, также как и мужчины, должны носить одежду, предписанную традициями. И так же, как в свое время академика Луи Давида победил портной Леруа, так и над Ван де Вельдом одержал победу знаменитый коллекционер французской живописи - портной Дусе.
В моде конца XIX века господствуют действительно великие модные салоны: сыновья Ворта Жан Филипп и Гастон, английская фирма Редферн, Жак Дусе, Пакен, сестры Калло и ряд других. Каждый из этих салонов имел свой стиль. (На Всемирной выставке 1900 года французская мода победила по всем статьям. По словам искусствоведа Мейер-Графа, никто из иностранцев не отваживался показывать свои экспонаты рядом с ними), фирма Чарлза Редферна специализировалась на английских костюмах, сестры Калло - на кружевах и серебряной ткани ламэ для вечерних туалетов. Эта же фирма поставляла высокие каблуки а ля Мария Антуанетта и воланы для юбок, которые напоминали моду эпохи Людовика XIV. Модели Дусе были как - бы вариациями из произведений Ватто, Фрагонара и Ла Тура, картины которых были представлены в коллекции картин Дусе.
В моде конца XVIII века отражались политические и эстетические тенденции своего времени, в моде XIX века господствуют два противоположных направления: одно подчинено спорту, другое - модным салонам. С одной стороны преобладает функциональность, с другой - декорация. Требованием консервативной моды была стилизованная женщина - цветок, женщина салонов, театров и различных вечерних развлечений, это женщина, еще стянутая корсетом. С другой стороны начинается настоящее движение против корсетов, сторонники которого говорили о его вредности и стремились запретить его ношение (напр., английское общество "Рэшионал Дресс Ассоусиэйшн", основанное в 1882 г. по американскому образцу).
С одной стороны входит в жизнь велосипед и костюм, который дает женщинам возможность свободно двигаться, с другой - проводятся анкеты на тему о том, не вреден ли спорт для женщины, не повредит ли он женской морали. Сторонникам второго направления кажется, что женщина должна носить перчатки и дома и т. д. Только в конце XIX века мода создает новый тип одежды с юбкой клеш и "ветчинообразными" рукавами, помогающий созданию как спортивной, так и вечерней одежды в стиле модерн (придающей фигуре "S" - образную форму), единый стиль которой смирит все противоположности. Этот костюм отказывается от всего старого и присягает новой вере. "Искусство, строительство и мода - все было ко столу", - как сказал Сальватор Дали. В борьбе за новый стиль, как и всегда, впереди была Англия, к ней присоединялись Соединенные Штаты Америки, Бельгия, Франция и, наконец, вена и Прага. Наиболее логично новая мода развивается в Англии. Она проходит путь от плавных линий Блейка начала столетия до группы прерафаэлитов, изображающих дам своего сердца в период наибольшего расцвета кринолинов - в свободных рясах. А Уильям Моррис одевает свою жену в свободно присборенные платья и во времена турнюров. Эта мало украшавшая мода, с обязательной лилией в руке (её носили не только актрисы, но, например, и Оскар Уайльд), долго встречает во Франции отпор. Но, наконец, эта мода побеждает и здесь и кое-что из нее перенимают и знаменитые салоны. Туалеты графини Греффуль (правнучки известной великосветской дамы начала столетия - мадам Тальен) говорят о том, что великим французским салонам было чему поучиться у Англии. Они, конечно, прибавили этим платьям очарования и привлекательности, поубавив тем самым догматизма в английском "учении" об искусстве одеваться, (В 1896 году с графини, одетой в такое платье, был написан портрет, и эта картина сохранилась до нашего времени.) В соответствии с руководством, содержащимся в книге Оуэна Джонса, написанной в 1868 г., о том, что природа должна быть вдохновительницей всех туалетов нового направления, в этой картине основным элементом является стебель лилии, который графиня поправляет в вазе. Вокруг цветка лилии скомпонована вся фигура женщины и весь её туалет, начиная от выреза платья. Стебли и цветы лилии слегка стилизованы в ритмично повторяющийся рисунок, украшающий юбку от пояса до шлейфа. Графиня Греффуль послужила Марселю Прусту прототипом для создания образа герцогини де Германт. В это время очень увлекались хризантемами.
Именно хризантемы указывали на то, как должна выглядеть женщина. Пруст, описывая Одетту де Креси ("Любовь Сеана"), принимающую своих гостей в халате из розового шелка, сравнивает её открытое горло и обнаженные руки с хризантемой. Комнату Одетты украшало бесчисленное количество подушек из японского шелка, многочисленные лампы, цветочные столики, китайские безделушки и орхидеи, которые любили за то, "что они не походили на живые цветы., т. к. были как - бы сделаны из шелка и атласа". И как орхидеи ценились за то, что они были как - бы вырезаны из подкладки халата, так и халат ценился за то, что походил на орхидею, Одетта де Креси не является вымышленным персонажем. Её прототипом была известная дама полу света Лиане де Пужи. На фотографии, правда, несколько более поздней, она изображена в великолепной кружевной блузе, в юбке, отороченной мехом и в широкополой шляпе, украшенной перьями, как это было модно в 1900 году. Пруст вспоминает, как она одевалась в начале восьмидесятых годов.
"Что касается её тела, а она была удивительно сложена, то трудно было заметить плавность его форм (такова была тогдашняя мода, хотя Одетта была одной из тех французских дам, которые одевались лучше всех), до такой степени лиф, как бы выступающий над воображаемым животом и неожиданно заканчивающийся острым концом, и шарообразная верхняя юбка, вздутая с помощью двойной нижней снизу, создавали впечатление, будто бы женщина сложена из разных частей, плохо гармонирующих друг с другом; сборки, воланы и жилет по размеру их узора и качеству ткани до такой степени не соответствовали основной линии платья, что это приводило буквально к ленточно-кружевному наводнению, крепление же корсажа не прилегало к живой плоти, а неестественно сжимало вдоль все её тело, так что женщина в таком наряде находилась в заключении по самое горло либо совсем в нем исчезала, судя по тому, как архитектура этих надутых тканей приближалась или слишком отдалялась от её архитектуры".
Новое направление в культуре как короткая декоративная волна захватило постепенно весь мир. Его пропагандисты - архитекторы, художники, скульпторы, журналисты - распространили его на все области искусства и на моду. Безусловно, на моду девяностых годов имели большое влияние как дамы из высшего общества, так и дамы полусвета, актрисы и балерины. Модные линии в стиле "арт нуво" лучше всех уловила балерина Лойе Фуллер. Её вихревые движения стремились отразить в своих произведениях не только художники, а почти все представители культуры того времени. Целое поколение стремилось придать плавные, мягкие формы дверным ручкам, перилам, фонарям, станциям подземных дорог, фасадам зданий, и это было как в Соединенных Штатах, так и в Бельгии. Все получило ритмичное вращательное движение, которое в графике и плакатах лучше всех выразил Тулуз - Лотрек. Тулуз-Лотрек оказал большое влияние на творчество многих художников и в том числе на плакатную живопись Альфонса Мухи. Последний посвятил многие свои работы великой актрисе своего времени Саре Бернар, которую высоко ценили как за её артистический талант, так и за создание великолепных театральных костюмов. Она шила в салоне Лафферье. Сара Бернар творчески подходила к созданию исторических костюмов, которые шил ей знаменитый театральный портной Фред. Правда, в Чехии, например, её стиль казался некоторым (к примеру, тонкой умной актрисе Гане Квапиловой) слишком "пылающей чувствами" и ей предпочитали Элеонору Дузе, скромную и изящную художницу, одевающуюся у Жана Филиппа Ворта.
В начале века опять в моде был модерн, хотя требования функциональности и гигиены весьма ощутимо дают о себе знать. Женская фигура еще стянута корсетом, но в 1903 году балерина Айседора Дункан танцует в свободном, просвечивающемся платье, называемом пеплос, без корсета и китового уса. Черные платья, "ниспадающие с плеч безнадежно печальными складками" (как характеризует Гана Квапилова моду конца столетия), сменились блестящими сверкающими красками фовистов. Около 1900 года пестрые краски Востока совершенно овладевают Парижем. В том же году здесь выступает с русским балетом Сергей Дягилев, костюмы и декорации для которого создает Леон Бакст. Молодой модный модельер, больше художник, чем портной, Поль Пуаре, который сначала работал у Ворта, очень внимательно следит за всеми этими импульсами и, наконец, выходит на улицы Парижа с туалетами, носящими как отпечаток истории - предлагает платье в виде туники и пеплос -, так и отпечаток Востока. В его эскизах чередуются японское кимоно, персидская вышивка, пестрая батика и восточные тюрбаны с мехом и парчой.
Пуаре придерживался в искусстве позиций, противоположных позициям Пикассо, но и того и другого побуждали к работе сходные обстоятельства. Главное, что оба они стремились работать совершенно иначе, нежели их предшественники. Группа Пикассо, под названием "Бато-Лавуа", впервые ссылалась на искусство примитивистов, в то время как фантазия Пуаре питалась по-старому экзотикой и античностью.
Слава Пуаре и его стиль были более кратковременны. После первой мировой войны он перестал быть модным, его модели были слишком вычурны для этого времени; Пуаре не смог приспособиться к демократизации моды.
Первая мировая война не принесла особых перемен в моде. И хотя в Германии появилась какая-то неудачная мода "военных кринолинов" из легких материалов, мода типично женская, но преобладает линия практичная, "мужеподобная", которая подходила всем женщинам, занятым в мужских профессиях.

[ИлЛюзия]

МОДА МЕЖДУ ДВУМЯ МИРОВЫМИ ВОЙНАМИ

После больших потрясений, которые принесла первая мировая война, жизнь в корне изменилась. Вместе с этим пришли перемены и в моду, новые тенденции которой наметились уже в ходе войны. "Военный кринолин" дожил, примерно, до 20-х годов: это выражалось в юбках с воланами на боках, в полудлинных и полуприлегающих платьях неопределенной формы, ближе всего приближающихся к эллипсу. Однако в это же время в моде наступает коренной перелом - совершенно преобразился силуэт женской фигуры из-за сокращения длины юбки и длины волос. Новая мода основана на чистой геометрии, её тенденции явно антинатуралистические. Костюм теперь совершенно умышленно разделяется на две части - на лиф и юбку. Некоторое время длина юбки ещё резко не меняется. Но с 1924 года она заметно сокращается, а в 1928 году - едва прикрывает колени. Одновременно линия талии опускается на бока, поэтому лиф намного становится длиннее. В это время можно говорить о проникновении кубизма в моду. Основой ежедневных, светских и вечерних дамских туалетов стала, так называемая, сэк-лини (sаск-liniе) - ровная рубашка с двумя швами на боках, которая разделялась на две части одним пояском. Платья отличаются друг от друга только материалом. Лиф имеет глубокий вырез, а руки, спустя много десятилетий, опять обнажены, но все эти элементы, во все времена подчеркивающие женское обаяние, теперь использовались для нового явления - теперь подчеркивается неопределенность пола, в моде какая-то полудевичья, полумальчишеская фигура. В 1922 году вышла в свет повесть Виктора Маргеритта "Ле гарсон" (Lе gаrcоп - "Мальчик"), по названию которой было названо новое направление в моде.
В двадцатые же годы отмечались большие успехи археологических раскопок в Египте, привлекшие к себе внимание общественности. Не являются ли женские рубашкообразные платья из мягких прозрачных тканей, с мелкими легкими складками и плиссе на юбке, воспоминанием о египетском каласирисе, на которые мода гарсон только наложила свою печать? Эта женщина-мальчик находит себе применение во всех профессиях, прилежно занимается спортом, страстно танцует фокстрот, чарлстон и джазовые танцы. Она борется с лишним весом, ибо идеалом теперь является высокая, стройная женщина без бедер и груди, со стройными ногами и руками, курящая сигареты в длинном мундштуке. Воплощением этих представлений и самым модным женским типом стала северянка Грета Гарбо, героиня всех наиболее известных фильмов своего времени. Коротко остриженные волосы, маленький рот с ярко накрашенными губами, брови резко подчеркнутой формы и глаза с опущенными веками сошли с подмостков театров и киноэкранов и вышли на улицы. Но самой большой новостью в истории моды стали открытые ноги, на которых теперь сосредоточивалось внимание. Промышленным производством начали выпускаться в огромном количестве шелковые прозрачные чулки телесного цвета и элегантные остроконечные туфли с большим вырезом из тонких сортов кожи - для повседневной носки и золотые или серебряные туфли, парчовые либо кожаные - для вечерних туалетов. К этим нарядам носили шляпки с широкими полями, глубоко посаженные на голову, либо как - бы шляпы-колокола, полностью закрывающие волосы.
Выставка декоративно-прикладного искусства в Париже в 1925 году оказала заметное влияние на новую расцветку тканей. Что касается бижутерии и драгоценностей, то они шли своим путем. Конечно, в оформлении костюма, особенно вечернего туалета, они играли важную роль. Жемчуга и кораллы, богатые вышивки на шелке и тончайшем крепдешине в большом выборе предлагались лучшими парижскими салонами, которые и в дальнейшем задавали тон в этой области.
Реакция на моду - гарсон, разумеется, не заставила себя долго ждать: уже перед тридцатыми годами французский "от кутюр" опять начал удлинять юбки, манекенщицы начали завивать волосы. Внимание новаторов моды прежде всего было обращено на вечерние платья, юбки которых опять стали достигать земли. Угловатые плечи округлились, геометрическая линия смягчается. Но хотя стройная линия в моде сохраняется, но в силуэте, красках и тканях все больше находит отражение мода прошлых лет.
Но наряду с этой модой - люкс, в женскую моду проникают длинные брюки, как спортивные, так и домашние, юбки, свитера, белье и трикотажные платья, выпускаемые промышленным производством, которые до сего времени остаются в ней. Дальнейшие перемены в моде происходят в 1936-1937 гг., когда женская фигура опять несколько стилизуется. Рукава поднимаются с помощью плечиков, талия сужается, юбки расширяются; округлый силуэт как бы сменился на два треугольника, соединяющихся вершинами в поясе. Женская мода до некоторой степени огрубела. Этому способствуют некоторые детали: например, обувь с ремешками на высокой пробковой или деревянной подошве, сумки, носимые на плече, шлемовидные шляпы с узкими полями, но прежде всего - плечики под рукавами. В течение второй мировой войны все эти детали стали еще более выразительными. Женское платье укорачивается, плечи увеличиваются, вся одежда скорее напоминает форменную одежду. Модные нововведения касались, прежде всего, укладки волос в сеточки и шляп, которые приобрели странные формы, ибо недостаток материала не позволял больших перемен.
Мужская мода, хотя и не дает возможностей для особых нововведений, но все-таки и они очевидны. Наиболее заметным является то, что светская одежда, в традиционном её смысле, теряет свое значение. Исчезло пальто-сюртук герок (Gehrock), а катевэй (сиtаwау) появляется лишь изредка. Зато в моде новая одежда - черный жакет с жилетом и полосатые брюки. Таким образом, появляется новый костюм, который изменяется только в мелочах, т. е. в покрое и цвете, а в основном не меняется. Для торжественных случаев всё носят фрак, но больше уже предпочитают смокинг, который по своей линии отвечает современному общественному вкусу.
По этим же причинам цилиндр и котелок уступают место мягкой фетровой шляпе. Галстук, единственно красочный элемент мужской одежды, которого однако тоже коснулись модные перемены, по сравнению со своим богатым прошлым, остается сравнительно скромным. Незаметно исчезла также белая рубашка с жестким воротником и появляется рубашка цветная с воротником сравнительно мягким. Постепенно стал преобладать спортивный тип одежды в той среде, где раньше был допустим только светский костюм.
Силуэт двадцатых годов, на который дал незабываемую карикатуру Чарли Чаплин в разорванном фраке с широкими штанами, в котелке, с усиками и с неизменной бамбуковой тростью в руке, еще и сегодня доживает свой век в консервативной моде, оплотом которой является Англия.
В это время начинает складываться и одежда рабочего человека.
Интересно об этом пишет художник Карел Гонзик в своей книге "Создание жизненного стиля": "...они нашли такой стиль в одежде, который был приспособлен к их образу жизни и работе. Эти люди носят шапки, которые плотно сидят на голове и их не сдует ветром, обувь с двойной подошвой, насколько можно водонепроницаемую, и короткий плащ, не сковывающий движений и не мешающий бегу. Но и этот плащ легко может быть исключен из их гардероба, хотя бы только потому, что они его вообще не имеют возможности приобрести, а другие - считают его лишней помехой в работе. Стало быть, по большей части рабочие ходят в куртке, под которую зимой надевают свитер. Так как рукава и воротник рубашки быстро пачкаются, они предпочитают рубашки с короткими рукавами, а воротник заменяют шарфом, который завязывают вокруг шеи. И хотя этот костюм приобретен по частям у старьевщика, несмотря на многочисленные заплаты, этим представителям четвертого сословия нельзя отказать в своеобразной истинной элегантности. Они двигаются свободно, с беззаботной небрежностью, которой недостает мещанам, все время боящимся, как бы не нарушить безупречность своего костюма".
И только последующая эпоха позаботится о действительно элегантной рабочей одежде путем создания индивидуального костюма для людей труда разных профессий, требующих специальной защиты тела.

[ИлЛюзия]

МОДА В ПЕРИОД 1945 - 1985

В 1945 году в Париже в Музее декоративного искусства открылась Выставка театрального костюма, целью которой было активизировать "от кутюр" и вновь привлечь внимание общественности к культуре одежды. В это время в Париж возвращаются лучшие творцы моды - Л. Лелонг, Роша, Ж. Фат, П. Бальмэн. Все они стремятся к одному - к созданию нового стиля в одежде, к новому романтизму, как контрасту к форменной одежде и однообразию военных лет. Резкий поворот в моде произвел в 1947 году Кристиан Диор, продемонстрировавший новые интересные модели одежды, которые, правда, сначала были предложены только узкому кругу высшего общества. Поначалу реакция многих была отрицательная. Например, французские и американские женщины выступали против этой дорогой моды в то время, когда здоровью их детей еще угрожали послевоенная нищета и голод. Но несмотря на это, уже в 1948 году вся Европа и Америка приняли новый стиль Диора, получивший название "нью лук" (новый силуэт). Это была т. н. романтическая линия с новым вариантом кринолина, тонкой талией и прилегающим лифом. Наряду с этой основной линией, однако предназначенной исключительно для молодежи, Диор вскоре создает целый ряд других модных линий, которые также стали всеобщим достоянием, - это стилизация одежды под буквы "Н", "X", "Y", "А" и т. д. Само собой разумеется, что мода 50-х годов создавалась не одним Диором. Это время наибольшего расцвета и славы парижского "от кутюр", когда процветают модные салоны Юбера де Живанси, Жака Фата, Кристобальда Баленсиажи, И. С. Лорана, когда опять открывается дом моды Шанель и другие.
Однако в послевоенные годы в Европе все больше чувствуется влияние американского образа жизни, а вместе с ним появился и более свободный стиль в одежде. Отныне неотъемлемой частью женского дневного и вечернего туалета становятся брюки. На мужскую моду, да и на женскую, налагают свой отпечаток некоторые типы военной одежды (напр. морской). К послевоенному периоду относится и дальнейшие развитие конфекции, но это уже производство костюмов не из эрзац - материалов, а наимоднейших платьев, быстро следующих всем сезонным переменам, а также - бутика и торговли первоклассными модными новинками в единичном количестве экземпляров и одновременно - различными модными аксессуарами в большем количестве, что расширяет влияние "от кутюр" на более широкие круги общественности. Пятидесятые годы связаны также с развитием производства новых искусственных материалов, которые временно оттесняют материалы естественные, благодаря своим практическим особенностям, прежде всего - несминаемости.
Пятидесятые и шестидесятые годы являются также временем, когда известные артисты, певцы и общественные деятели становятся также образцами для подражания и в моде (Б. Бардо, Фара Диба, Э. Пресли, М. Брандо и др.). Это говорит об усиливающемся интересе молодого поколения к одежде, который быстро начинают поддерживать и использовать в своих интересах большие торговые дома, специальные модные журналы и бутик. Но и на этот раз конфликты между поколениями не заставили себя долго ждать - самоуверенная молодежь (во Франции - приверженцы философии экзистенциалистов, в Англии "сердитые молодые люди" типа Дж. Осборна) хочет отличаться от всех окружающих не только поведением, но и костюмом. Их одеждой являются пришедшие из Америки джинсы, которые всё более распространяются, несмотря на сопротивление официальных мест (школ, учреждений).
Цвет джинсов - черный, наиболее притягательный материал - натуральная или искусственная кожа; дополнением к ним являются ковбойские шляпы, широкие пояса, в качестве отделки моды металлические заклепки. Эти отчаянные парни (нем. Halbstarke), которые без цели носятся на ревущих мотоциклах, самоуверенность которых недалеко ушла от насилия, постепенно становятся социальной проблемой больших городов. (В 70-80-х годах молодое поколение доходит до определенной агрессии; взять к примеру хотя бы т. н. "грубый стиль", панк, который отдает предпочтение скорее именно грубости и шокированию окружающих небрежной одеждой, курьёзной стрижкой, окраской волос и т. д., нежели каким-то решительным действиям). В 60-х годах появляются и первые хиппи с их совершенно неконфекционной одеждой - намеренным вызовом господствующей моде. Однако мода не отступает перед этим, а наоборот быстро использует этот новый стиль, чтобы нажиться на нем. Теперь тон в одежде задает все более молодое поколение; в 1967 году девушки в возрасте от 17 до 20 лет приобрели 60 процентов всех модных товаров. В этом принимают участие и новые, близкие молодежи стили в искусстве - оп арт, поп арт, новый реализм, хэппенинг, которые находят в моде выразительное отображение.
Это период, когда именно в такой консервативной до сего времени стране, как Англия, начинают продавать в большом количестве все то, что является "поппинг" и "шокинг" (шокирующим), Майки с разнообразными актуальными текстами и рисунками, часто политического звучания, становятся неотъемлемой частью костюма молодежи того времени и в различных вариантах остаются популярными до наших дней. Поэтому не удивительно, что именно в Англии зародилась мода на мини-юбки и что их создательнице, американке Мэри Куант, в этом совершенно непридворном наряде в 1966 году в Букингемском дворце вручили орден британской империи за заслуги в британском экспорте. Завоевание космического пространства также оказало влияние на развитие моды - модными дополнениями становятся не только шлемы и очки в виде месяца; Куреж создает костюмы будущего из блестящих, часто серебряных, материалов, в чем он стремился выразить сочетание строгих конструкций с элементами искусства оп арт; П. Карден в это же время создает первую одежду из пластика а Пако Рабанне - утопические костюмы из пластических и металлических частей. В конце 60-х годов в моде появляются черты, отражающие повышенный интерес к сексуальным вопросам. Свободная мораль, сопровождающая наводнение стран порнографическими фильмами и журналами, отразилась в моде "топлес" (женский купальный костюм без верха), тогда плавки этого стиля - монокини - распространились по всему побережью Лазурного берега, а сегодня это совершенно обычный купальный костюм на большинстве мировых пляжей; распущенные нравы нашли свое выражение также в "транспарантном" стиле, в блузах из прозрачных тканей (И. Лоран, Унгаро, Куреж) и т. д.
В противовес этим тенденциям в конце 60-х и в начале 70-х годов появляется новый романтический стиль (непосредственным импульсом для этого был мюзикл Бернстайна "Волосы" и фильм "Вива Мария"). Но на этот раз речь идет не о романтизме диоровских салонов, а о романтизме, вдохновленном народным фольклором, который принес с собой в моду пестрые шерстяные ткани и простой крой одежды далеких стран (штаны гаучо, пончо, вышитые афганские куртки, индийские шали, затем в 70-х годах - зуавские штаны и мексиканские пончо, перуанские вязаные шапки и варежки, арабские одежды и т. д.).
В семидесятых годах, с "вторжением" восточного мира в европейский стиль одежды, в создании моды успешно работали японцы, особенно прославились Кензо Такада и Митсухиро Матсуда, которые, с одной стороны, создают оригинальную европейскую моду, с другой - работают с элементами традиционной восточной одежды, Кензо вносит в европейскую моду даже элементы сельского восточно-европейского костюма. В это же время к тому же направлению а именно - к проникновению фольклорных мотивов в моду, пришел и И. Лоран, показавший в своей коллекции плащи в виде казацких накидок и платья в боярском стиле. А отсюда - совсем близко к цыганским нарядам, ещё больше увеличивающим пестроту и живописность одежды. Романтические фольклорные тенденции сменила волна ретромоды, которая коснулась модерна и, быстро пройдя все стили, остановилась у моды пятидесятых годов. (Были возвраты и к античности, и к колониальной одежде и к костюму военных лет). Все эти перемены заинтересовали не только "от кутюр", но и моду широких слоев населения - и в этом единстве как бы соединились эти два течения в моде.
И хотя до сих пор в Париж два раза в год продолжает съезжаться весь мир, чтобы здесь познакомиться с коллекцией знаменитых салонов, но теперь уже творцы моды не получают здесь однозначного руководства по основной линии моды для будущего сезона. Индивидуальные стили отдельных творцов моды становятся все более четкими - в одном сезоне соседствуют различные типы одежды: платья, на которые, с одной стороны, повлияли исторические костюмы, а, с другой, современные одежды неевропейских народов (напр., в начале 80-х годов стиль самурай - Япония, народная тибетская одежда, одежда примитивных племен, фольклорные тенденции средней и южной Америки) и вместе с этим разнообразная одежда "моды бедноты" (для неё используются как бы поношенные ткани, искусственно запачканные и с дырами - с этими идеями первый выступил японец Рей Кувакуба), а также костюмы, созданные под влиянием современной живописи и архитектуры 1910-1920 годов (кубизм, Мондриан).
Область моды все более интенсивно ориентируется на одежду для свободного времяпрепровождения, для отдыха, для спорта; с распространением аэробной гимнастики и других видов спорта возникают костюмы джоггинг (jogging), которые могут быть использованы как для спорта, так и для выхода, что вносит в одежду 80-х годов большую свободу, живописность и предоставляет большие возможности для личного творчества.

[ИлЛюзия]

Мода эпохи Людовика XIV (1638-1715)

С половины XVII века господствующее положение в моде стал занимать французский двор короля Людовика XIV. Это период расцвета абсолютной монархии во Франции. Проявлением её в моде стала мода дворянская и королевская, продолжательница моды испанской, конечно, приспособленная к французским вкусам. Новый костюм исходил из старой конструкции маньеризма. Но строгую геометрию испанского платья сменили ясные тона и краски, смысловая наполненность, какая-то неясная сложность покроя. С этого времени французский вкус и мода овладели всей Европой и не переставали владеть ею в течение целых столетий. Мода барокко ввела новые материалы и украшения, общий вид костюма стал совершенно иным. И здесь шелк и кружева оттеснили бархат и металл, французская мода подчеркивала природные данные, теперь пышные формы сменили четко стилизованные. Мода опять добивается реальности. Строгие формы испанской маньеристической моды были побеждены, её контуры стали более прерывисты, исчезает «треугольник». Одежда стала очень живописна. Её драпировка учитывает свет, тень, блеск, движения и общую индивидуальность того, кто её носит; она приспосабливается к тому, кому предназначается костюм. Общей свободной одежде соответствуют и медленные плавные движения, требуемые сложным церемониалом. В свободно развевающемся платье воплотилась фантазия, а вместе с нею и стремление к эксцентричности и роскоши. В эту эпоху костюм настолько сложнен и декоративен, что, на первый взгляд, невозможно различить отдельные его части. Наряду с искусным покроем мода того времени использует разнообразные украшения, которые находятся под рукой - кружева, шнуры, ленты, кайму и вышивки. Эти украшения расшиваются по всему платью, которое само по себе изготовлено из узорчатой парчи. Но и этих украшений оказывается недостаточно. Например, швы рукавов и жилетов не сшиваются и дают возможность видеть роскошное нижнее белье, которое по своей красоте может соперничать с золотом вышитой парчой. Эпоха барокко использует также искусственные эффекты и разнообразные материалы-заменители. Типичной составной частью мужской одежды второй половины XVII века стал камзол, называемый жюс-о-кор (just-au-corps), который появился уже в первой половине XVII века. К концу века камзол, изготовленный из парчи, уже богато вышит и украшен золотыми лентами. Рукава, отвернутые, как манжеты, позволяют видеть украшенную рубашку, а отогнутые передние части камзола - нижний жилет, который продолжен до самых колен и прикрывает узкие брюки. Эти последние достигали только колен, а дальше видны были шелковые чулки, чаще всего белые. Около 1640 года во Франции появились первые парики, которые оставили заметный след в истории моды. Их завитые локоны, ниспадая низко на плечи, заметно увеличивали голову. Парик, как искусное дополнение к костюму, выразительно свидетельствует о достоинстве его обладателя, венчает избранных мира сего. Он венчает модный силуэт и одновременно - заставляет обожествлять государя или даже дворянина, носящего его как знак светской власти. На переломе столетий парик приобрел пирамидальную форму и изготовлялся из светлых волос.

В конце XVII века мода опять тяготеет к большей стилизации и искусственности. Живописные формы одежды застывают и становятся неподвижными, женская юбка снова подпирается железными обручами. Гладкую ниспадающую юбку середины столетия теперь стали разрезать и поднимать на боках. Поэтому стала видна не только нижняя юбка, но и подшивка верхней юбки. Изменился также и лиф платья. Снова он стянут китовым усом, зашнурован и снова получил четырехугольный вырез. Передняя часть лифа, украшенная кружевами, опять сократилась до уровня талии. Она называлась планшетт (planchette). Украшение из кружев покрывало вырез платья, рукава и голову. Женщины носили сложные прически, поддерживаемые проволкой, с которых ниспадали богатые кружева. Эта прическа называлась а ля Фонтань (a la Fontanges). Она удержалась вплоть до смерти Людовика XIV. В 40-х годах XVII века модными стали также прически с локонами на лбу и на висках, называемые гарсетт (garcettes). Платья того времени шились, в основном, из парчи и шелка, производимых во Франции, которые заполонили тогда все европейские рынки. В Чехию французская парча ввозилась как в конце XVII века, так и в течение всего XVIII века. В Чехии она всегда была признаком имущих. Представление о тогдашних материалах и ввозе модных товаров, их производстве и торговле мы можем получить на основании налоговых сообщений (которые сохранились с осени 1684 года по осень 1687 года в т. н. пражских «пардоновых налогах»). Из них следует, что английское сукно в Чехию привозили из Амстердама, брюссельское - из Лейпцига. Кроме того привозили красное (пурпурное) и синее подкладочное сукно, а также другие модные в XVII веке ткани из пряжи и тонкой козьей шерсти.

Кроме сукна и шерстяных тканей, из которых, в основном, изготавлялась одежда для мещанства, в большом количестве за границей торговцы покупали и шелка. Особенно большой спрос в Чехии был на всякого рода лионский шелк. Иногда появлялись и голландские шелка, белые испанские шелковые ткани наряду с другими видами испанского шелка. Далее привозили кружева, черные и белые, ручной работы и тонкие, как волос, шелковые, разноцветные, серебряные и золотые. Были и узкие мелкие кружевца. Ввоз кружев был весьма специализирован. Так, например, из налоговых записей видно, что одни торговцы ввозили только черные кружева и черный флёр, другие только белые. Разнообразие лент было ещё большим, нежели кружев. И т. к. их производством в Чехии занимались только в городе Оломоуц на Моравии, то естественно, что ввоз в страну лент, которые были характерны для моды конца XVII века, был очень велик. И здесь мы найдем самые разнообразные виды: ленты обойные, серебряные, узкие и широкие, с модным узором, блестящие, кёльнские и базельские, лионские узкие и широкие, переливающиеся, серебряно-атласные, наимоднейшие, узкие и полосатые, атласные, двойные и т.д.

Мода барокко, подчеркивающая «развевающуюся» линию, требует как можно больше лент, вероятно, даже больше, чем мода XVIII века. Из модных дополнений ввозили — пояса, веера, пуговицы к костюмам, причем самых разнообразных видов: шелковые, серебряные, оловянные и медные. Далее пряжки к ботинкам, обычно серебряные, бахрому шелковую и серебряную, перчатки суконные с подкладкой, кожаные и шерстяные. Подвязки и корсеты также закупались за границей готовыми. Но в гораздо большей степени заграница поставляла основное для модной одежды сырье — т. н. китовый ус. А если мы примем во внимание, что на корсет эпохи барокко необходим был целый килограмм китового уса, а на корсет для отечественного неглиже, по французскому образцу,- полкилограмма, то будет совершенно ясно, что эта потребность была огромна.

К модным дополнениям относились также шейные платки. Они привозились из Гамбурга и Франкфурта. Оттуда же приходили платки, предназначаемые для деревни. Реже в Чехию привозили муфты, перья для шляп и пудру для волос. Напудривание волос было уже предзнаменованием XVIII века. Все эти ткани и дополнения к одежде можно видеть на многих дворянских портретах, написанных как художниками с мировым именем, так и их провинциальными подражателями. Франция была кумиром европейского дворянства, поэтому правилам хорошего тона и моды, которые она диктовала, следовали не только коронованные особы и их приближенные, но и провинциальное дворянство, для которых французская мода также во всем была образцом.

С трудом, но все-таки верно, имитировало французский двор и чешское дворянство, например, моравский дворянский род Коуниц. И хотя они были очень экономны и расчетливы (отец упрекает сына за мотовство и делает выговор своему гофмейстеру за то, что они во время пребывания во Франции позволили себе покупку новых летних костюмов, несмотря на то, что у них было достаточное количество отечественного платья), всё же свою резиденцию в Славкове на Моравии они оформляют по примеру Версаля, а позируют они ни больше ни меньше, как французскому придворниму художнику Людовика XIV Гиацинту Риго. Наряду с «представительными» портретами в замках сохранились целые серии портретов аллегорических. Здесь же можно познакомиться с женским гардеробом XVII века со всеми вариациами столетия и на все случаи жизни, это платья для прогулок, для будуара а для балов, а также - с таким же полным гардеробом для мужчин и пожилых женщин. В период барокко для фантазии широко раскрыты ворота, она не так скована церемониалом, как раньше. Жизнь дворянства превратилась в театральную пьесу, которую надо было играть с раннего утра до позднего вечера: Но это было не простое развлечение, эта дорогостоящая и изнурительная игра была направлена на подчинение себе других, на усиление абсолютной власти, которую использовал прежде всего французский король, а по его примеру - и другие монархи, а после них—высшее и низшее дворянство.

[ИлЛюзия]

1820-е

[ИлЛюзия]

1830-е

[ИлЛюзия]

1850-е

[ИлЛюзия]

1860-е

[ИлЛюзия]

1860-е

[ИлЛюзия]

Мода 1870-е

[ИлЛюзия]

Мода 1870-е

[ИлЛюзия]

Мода 1880-е